Из интервью с Вигго Мортенсеном.

Работая над ролью Николая ["Порок на экспорт"], я стремился к максимальной правдоподобности, прежде всего в интонации и поведении. Обычно, когда голливудские актеры играют русских, это выглядит довольно глупо, карикатурно. Так же как и американцы в российском кино. Я старался избежать этих клише. Для этого я общался с русскими, живущими в Америке, и специально съездил в Россию. Встречался с теми, кто отчасти похож на моего героя, — с русскими, у которых есть криминальное прошлое, расспрашивал их о бандитском жаргоне, о татуировках.

— И какое впечатление произвела на вас Россия?

— Я посетил Москву, Санкт-Петербург, Екатеринбург. Я просто бродил по улицам, ездил в автобусе, на метро. Наблюдал за обычными людьми, за тем, как они себя ведут, что едят, над чем смеются. Важно было уловить не только произношение, но и то, как человек выглядит, когда говорит, как он смотрит на собеседника, его мимику и выражение лица. У вас все это по-другому. Русского человека невозможно обобщить, как и представителя любой другой национальности. По сравнению с западными людьми у русских больше запас прочности. В России меня поразил специфический тип юмора, когда можно совершенно не улыбаться, но при этом понимать друг друга с полуслова, с полувзгляда. Это ваше шутливое отношение к жизни, даже к ее грубым сторонам — его можно описать так: "Хорошо, что мы все еще живы. Сегодня вроде обошлось, но завтра уж точно все будет плохо... А если нет, то это можно отпраздновать". Мне трудно передать это настроение. Оно было особенно заметно в Свердловской области, где я провел много времени: взял машину напрокат, ездил по деревням, маленьким городкам. Самое удивительное, что меня там никто не узнавал. За последние три года такого со мной нигде не было. И только перед самым отъездом в Екатеринбурге маленький мальчик указал на меня и спросил: "Арагорн?" А я ему подмигнул и сказал: "Тсс".

Я все больше уважаю этого мужика!