Вчерашняя суббота, которой по всем планам полагалось быть домашней и целиком погруженной в быт, неожиданно оказалась очень хорошей и насыщенной.

С утра дошла до родителей по каким-то очередным их компьютерным делам и впервые удалось нормально поговорить с ними про Аргентину. Ну хорошо, почти нормально и только с матушкой, но, по крайней мере, какое-то встречное движение к взаимопониманию уже наметилось.

А потом Юрка зазвал меня в гости, чтобы добить наконец свой фотопроект "праминя", записать интервью для него и еще немного поснимать. Ну и откуда-то всплыла идея сделать несколько кадров в мужском образе — не с рисованными усиками а-ля драг кинг, а максимально приближено к реальности — и даже предложил для этого свой парадный костюм.
Ох, я уже и забыла, насколько я себе нравлюсь в по-настоящему мужской, без унисексовых реверансов, одежде! (Ты такая мачо, — сказал Юрка, и братишка в зеркале удовлетворенно кивнул) Ну и отдельной строчкой порадовало, что я смогла в этот его костюм втиснуться, хотя различия между мужской и условно женской фигурой, конечно, не скроешь, и кое-где пиджак безобразно топорщился. Но на фото этого не видно)). Зато стало окончательно понятно то, о чем я до сих пор только догадывалась по нескольким (в том числе, увы, и любимым) рубашкам: за последний год я стала заметно шире в плечах и груди. Впрочем, мне нравится)))
Фотосессия прошла... ну как фотосессия - мало ли у меня их было! Но что меня поразило в самое сердце - это фотография, сделанная на старую-престарую, тридцатых годов, камеру "Фотокор", прямо на фотобумагу. Есть что-то мистическое в том, как другой ты с фотографии заглядывает тебе в глаза внимательно и испытующе...
Но мне, кажется, есть что ему ответить.
Переснятая на цифру, фотография, конечно, этого не передает, но...
А ты очень мужчина, - написала мне про эту фотографию Оксана. - В жизни это не так заметно.

А потом было интервью - обо мне, о детях, о том, почему и зачем я уезжаю.
Кто общался со мной вживую, тот знает, что говорить о себе и о личном мне еще намного труднее, чем писать об этом, но я сама согласилась на участие в этом проекте и чувствую себя ответственной за то чтобы с моей стороны все было честно, поэтому пришлось очень постараться. Настолько сильно постараться, что какое-то время меня буквально трясло от нервного напряжения, и, наверное, это было заметно, потому что Юрка вдруг подцепил палкой какую-то тряпку или чехол и принялся махать ей у меня над головой, и это было так уморительно нелепо... В общем, отхохотавшись, я почувствовала себя гораздо лучше, и интервью, кажется получилось.

Вечером мы снова как-то внезапно собрались на одну из городских милонг и даже сманили с собой пару друзей, а еще нескольких встретили прямо на месте, так что было с кем потанцевать даже мне — хотя на городских милонгах мужчины меня приглашают редко, а приглашать незнакомых женщин я не стремлюсь сама. Может, это и неправильно, но на милонги я все-таки хожу получать удовольствие, и если получить удовольствие от танца с незнакомым ведущим еще реально, то получить удовольствие от незнакомого ведомого для меня существенно сложнее. Да что там, я вообще не помню таких случаев, если честно. Думаю, здесь работает та же механика, что и просто в разговоре: одно дело отвечать на чужую инициативу, и совсем другое — эту инициативу по отношению к незнакомцу проявлять и поддерживать.
А со знакомым человеком всегда найдется о чем поговорить (или помолчать)), и в танго тоже.

Так вот, первые две танды меня водила Маша. Вообще-то, я не очень люблю с ней танцевать. В силу многолетнего опыта она водит очень сложно и при этом очень легко, "на касаниях", а я пока предпочитаю более конкретное, "толстое" ведение, так что танды с Машей для меня всегда скорее тренировка, чем удовольствие, но в то же время, они настолько полезны, что я стараюсь не упускать такой возможности даже на милонге.
На этот раз Маша предложила мне закрыть глаза и не открывать их до конца мелодии.
Когда зрение отключилось, и мозгу ничего не оставалось, кроме как сосредоточиться на музыке и контакте в паре, пришла вдруг невероятная, волнительная легкость, когда тело, казалось, само отзывается на каждое прикосновение, на легчайший нажим, приглашение к шагу или повороту. Я когда-то писала про опыт "слепой милонги" на одном из давних семинаров, и теперь пережила этот опыт снова, на более высоком (надеюсь) уровне.
К сожалению, привыкший к полному контролю мозг через некоторое время взбунтовался против искусственного ограничения зрения и к концу второй танды принялся наобум, вслепую вмешиваться в происходящее, путая сигналы и сбивая с шага. Но на какое-то время добиться ощущения настоящей, полностью расслабленной "ведомости" мне все же удалось.

А чуть позже за этим опытом последовал и второй, уже в ведении.
Не помню, упоминала ли я раньше об этом, но водить Юру мне всегда было сложно. Не физически — "девочка" из него прекрасная, легкая и чувствительная, хотя и самовольничает временами — а эмоционально. С другими партнершами, даже с Наташей, перед которой как перед преподавателем я довольно долго комплексовала, мне хоть и изредка, но удается поймать "волну", тот самый магический кураж, который превращает диалог в дуэт, набор движений — в танец, а танец — в настоящее волшебство. С Юркой этого не получалось никогда.
Ну вот прямо до обидного, чуть ли не до слез. Вроде, в жизни мы отлично ладим, есть и тепло, и взаимопонимание, и интерес, и всякие совместные авантюры удаются раз за разом, а берешься вести - и как об стенку лбом!
Но вот вчера, кажется, мне впервые удалось — еще не поймать, но хотя бы почувствовать, зацепить самым краешком то самое "настоящее" чувство. Не знаю, случилось ли это из-за "правильной" атмосферы на милонге (недаром она носит название Buena onda - Хорошая волна), из-за недавнего опыта полной открытости во время интервью или просто пришло для этого время, но это было упоительно хорошо.
И на этом пока все.
Просто чтобы не сглазить.